>>5366036
Младшеклассники всегда были стаей мартышек и стычки за место на ветке или приглянувшийся банан возникали среди них постоянно, но длились две секунды, забывались через три и сводились к толканию друг друга. Классу к четвёртому появлялось чувство самоуважения и детсадовское поведение постепенно выветривалось, а после шестого мы все уже были людьми разумныи и для разрешения споров умели использовать присущий нам дар речи. Ни рычать, ни кусать друг друга нам для этого не приходилось.
В плане организации, класс тогда был одним организмом, не однородным, но единым. Внутри, мы разбивались на группки по интересам, но в целом, это был именно «бронебойный, пылеводонепроницаемый шестой «А», как нас назвал учитель математки. Никаких случаев издевательств или травли я припомнить не могу; остракизму и бойкоту подвергся бы скорее тот, кто стал вести себя по отношению к другим несправедливо или высокомерно, либо сделал то, что бросило бы тень на остальных. С другими классами конфликтов тоже не было, тем более, что сверстники переводились между параллельными классами регулярно.
У нас были хорошие учителя, плохих просто не было. Первый и единственный нелюбимый учитель у меня появился уже в университете — возможно, он был хорошим учёным, но преподавание ему было явно в тягость. Они учили нас не только своим предметам, но и поведению в обществе своим личным примером. Даже учитель труда, полковник(?) фронтовик, прямой и твёрдый как рельс, с голосом чугунного репродуктора («Ааатставить кидать гвоздями в вентилятор!») никогда не позволял себе в наш адрес грубых слов, а учитель физкультуры мог максимум скорчить зверскую рожу и сделать вид, что сейчас швырнёт в кого-то баскетбольным мячом, чтобы сказать: «Твои выходки перестали быть забавными ещё в позапрошлый раз».
У учителей тоже был свой маленький и дружный коллектив, в котором все были на виду у всех и любые проблемы с учениками тут же вызвали бы вопросы. Нас не ругали, но объясняли, почему те или иные вещи делать нехорошо, и нас не оскорбляли, но старались научить вести себя достойно, чтобы этот навык закрепился на всю жизнь. Я был уверен, что в нашей стране так повсюду. Если бы на нас кричали и таскали за шкирку, то мы, скорее всего, тоже стали поступать подобным образом друг с другом.
>>5366037
Да нет, обычный город: промышленность, немного науки, военная часть, вокруг поля.
Возможно, уровень агрессии отчасти зависит от скученности населения. Два месяца я проучился в гораздо более крупном городе и там, по ощущениям, народ в школе был слегка более отбитым, хотя, всё равно, даже не близко к уровню создания уличной банды. У нас был Советский Союз, а не Латинская Америка.
* * *
Ещё один случай из жизни: один раз меня выставили с уроков географии.
Во время урока, мы с одноклассником играли на задней парте в кости. Старались делать это тихо, но всё равно мешали остальным. Учительница сделала нам замечание, другое, мы не прекратили, тогда она сказала нам покинуть класс и больше к ней не возвращаться. И до конца учебного года мы слонялись в коридоре, пока остальные учились.
Для предотвращения обоюдных претензий, экзамен проходил в присутствии комиссии: завуч и ещё четверо проподавателей присутствовали в классе, чтобы исключить любые недоразумения.
Стараясь не ударить в грязь лицом, я подготовился к нему самостоятельно так, чтобы ответы отлетали от зубов. Когда меня позвали, начал овечать чётко и полно, пока учительница меня не прервала, сказав комисии что-то вроде: «Думаю, вы сами видите, какой здесь уровень подготовки.» Комиссия согласно кивнула, мне поставили пятёрку и отпустили. Так, стоп, что значит «достаточно»? Я знал предмет назубок и собирался отвечать ещё долго и много, чтобы показать, насколько хорошо я подготовлен. Она поставила меня на место, даже дав заслуженный высший балл. Вот за это мы их уважали.
