За дверью в подвал оказалось несколько бетонных ступенек. Вова быстро спустился по ним, и попал в длинный коридор с синими стенами. Через четыре метра от него горела лампочка, но дальше за ней постепенно начиналась темнота. Пока что дорога была понятна.
Он шёл широким шагом, и его тень быстро удлинялась. Вова уже почти не видел того, что впереди, и думал, что пора включить фонарик. Но заметил, что через несколько шагов темнота слева становилось какой-то неестественно чёрной. Так и оказалось – коридор поворачивал под прямым углом. Где-то далеко горела ещё одна лампочка, но всё, что было перед ней, разглядеть было почти невозможно.
Вова нащупал фонарик в кармане джинсов, но боялся тратить его зря – тем более, в самом начале. Он так спешил, что не успел спросить у того малого, когда в нём последний раз меняли батарейки.
Пока он шёл до следующей лампочки, глянул направо, и увидел два боковых ответвления. Оба вели в совершенно тёмные туннели – только во втором можно было разглядеть на расстоянии трёх-четырёх метров непонятные чёрные контуры, как будто там что-то лежало на полу. Вова не хотел знать, что – точно не то, что он здесь искал. Отвлекаться было нельзя. Даже смешно было так думать, если учесть, что он шёл по лабиринту наугад – но времени было мало.
Недалеко за лампочкой коридор раздваивался. За обоими поворотами было темно, но из боковых выходов пробивалось какое-то освещение. Вова пошёл направо.
Синие стены с побелкой, которая начиналась примерно на уровне его глаз. Под потолком – дыры вентиляции с железными решётками. Иногда из такой же решётки были сделаны плафоны для ламп – белых, жёлтых, красных. Гофрированные трубы под потолком, жёлтые узкие трубы вдоль стен, вертикальные металлические трубы такого же синего цвета, как и сами стены. Иногда встречались двери. Большинство – закрытые, за двумя оказались пустые маленькие комнаты. За третьей – шахта глубоко вниз, причём ни тросов, ни лестницы там не было.
